Международный интернет-журнал "Свой взгляд"

- Чай? Кофе?
Он молчал. Пальцы не слушались, застегнуть рубашку не получалось.
- Вино сухое, полусладкое, крепленое? Водка? Коньяк?
Он очень хотел застегнуть верхнюю пуговицу, ту, что держит ворот. Тогда, думал он, я опять стану как всегда.
- Шампанское? - Она подошла к Нему, бережно опустила его руки вдоль туловища, быстро, как ребенку, застегнула все пуговицы. И главное, сразу застегнулась пуговица на вороте. Он успокоился и поднял на нее глаза.

- Я почти не пью.
- Я знаю, - улыбнулась Она. - Это для того, чтобы ты вернулся в эту жизнь. Сейчас принесут завтрак.
Она села на ручку кресла и положила на блюдо виноград.
- Мытый, - улыбнулась, оторвала две ягодки, положила на ладошку другой руки  и протянула Ему.
Он стоял в нерешительности.
Она улыбнулась.
Обоим стало тепло.
Он расстегнул пуговичку воротника, подошел к креслу, нагнулся. Старый поясничный радикулит напомнил: "Я здесь".
Он стал на колени, руки положил на крестец, и начал языком разъединять ягодки. Он хотел, чтобы губы сами взяли виноградинку. Думал - сделает быстро, церемонно. Не вышло.
Вспомнилось детство. Тогда еще были живы мать и отец. Они втроем приехали к бабушке в деревню, пошли гулять. Там, в поле, к ним присоединился молодой конь. До сих пор отчетливо помнит, как отец держал его на руках и они вместе, рука в руке, ладошка в ладошке, гладили гладкую, жесткую шкуру коня. Он помнит, как тогда дрожал конь от их мужских прикосновений, как из-под черных ресниц поглядывал на маму, вроде утверждая: "Вот мы, мужики…" А потом дрожь волнами бежала по холеному молодому телу животного и передавалась Ему.
Он представил себя молодым, холеным, с жесткой шкурой, ловко губами сложил виноградинки, втянул их в рот, языком прижал к небу. Сладко-кислая мякоть брызнула в щеки, на язык, и он заржал.
- Еще! Еще!
Она ликовала.
Их игру на самом интересном месте, когда Он уже видел в Ней подругу из табуна, прервал стук в дверь.
- Кто к нам пришел? - переводя дыхание и подняв на него глаза, затянутые желанием, громко спросила Она.
- Завтрак заказывали? - Голос за дверью вернул их в реальное измерение.
Он сидел напротив Нее и с удовольствием уплетал всякую вкуснятину.
- Когда ты успела заказать?
- Тогда, когда ты был в ванной.
- Ты ведь спала, когда я встал…
Она подняла ресницы и вдруг расхохоталась:
- У тебя на носу масло! Как у малыша!
Он смутился. Потом гнев пробежал по всему телу: Он - !!!, а Она - !!! Какая-то девчонка смеется над Ним!
У этой девчонки было несколько научных званий, около десятка работ, хорошо известных за рубежом, Она владела пятью языками. Но хохотала Она!!!
Через мгновение Он вторил Ей, слыша новые звуки в своем раскатистом, многообещающем смехе.

***

Он пропустил утреннее заседание. Такого не было ни разу за двадцать пять лет работы. Зеленым выпускником, сразу после университета, он попал в Министерство. Быстро поднимался по служебной лестнице - был честолюбив, усерден, исполнителен, в меру инициативен. Мог и любил служить тому, кто сидел этажом выше. Его не тяготили требования  его общества. Надо жену из добротной семьи? Пожалуйста. И рядом появилась крашеная блондинка с приятной улыбкой. Пора иметь ребенка? Да, конечно. И в доме зашлепали детские ножки, со временем менявшие размер, но неизменно принадлежавшие синюшному, вечно хлюпающему носом, худосочному пареньку. Вы где отдыхаете? И Он

с семьей исправно ездил по модным заграницам. Как вы встречаете Новый год? Как все в Его окружении: вместе с солидными, нужными, высокопоставленными людьми. Все всегда было равномерно, одноцветно, плотно, добротно, сытно, закономерно, размеренно. Он мог в конце января знать, чем будет заниматься в мае - там, наверху, заботились, чтобы работал много и без простоев. "Чтоб всегда был бетон!" - шутил тот, кто сверху.
- Почему ты выбрала меня? - Он потянулся и вспомнил о своем давнем теле -  ведь каким был баскетболистом!
- Так хотел Бог! - Она отбросила волосы с лица.
- Чего хочет женщина - того хочет Бог! Разумно! - Произнес эту избитую фразу и застеснялся своей речевой убогости.
- Извини, я не поэт! - сказал через несколько мгновений.  Он нежно коснулся Ее губ.
- Я знаю. Поэтом можешь ты не быть… - Ее губы с вновь разгорающимся жаром побежали по его телу.

 

***

Через час Он, как всегда, сидел в кабинете на очередном заседании. Как всегда, вокруг были солидные люди. Как всегда, говорили умные слова. Он старался вникать, но не получалось. Тело было здесь, а ощущения - как будто Он еще там. И все, что там, было ценнее и значимей, чем здесь.
- А вы что думаете, дружище, по этому вопросу?
"Дружище" - это как медаль, как орден. Он ровным голосом говорил ровные слова. Все вокруг активно кивали. Слова без всяких усилий выскакивали изо рта и ровными кирпичиками  укладывались у всех на виду. Такого от Него ждали. Он соответствовал.
После Его выступления у всех тоже появились новые мысли. Бурные мужские обсуждения прервал Ее голос:
- Поэтом можешь ты не быть…
Внутри стало горячо. А потом много-много муравьев побежало по всему телу.
Он посмотрел на часы. Ее самолет должен взлететь через минуту.
Он не мог подняться, пойти, побежать туда, где Она. Он только мог листать звуки, отыскивая единственное - Ее смех.
Почувствовал, что стены давят, как ботинки.

 

***
Его шофер, как всегда, молча открыл дверцу машины. Терпеливо подождал, когда министерское тело займет удобное положение, и аккуратно закрыл. Шины привычно давили асфальт. Встроились в привычный поток городского транспорта.
Он увидел троллейбус номер 13. "Ее цифра", - шепнул красивый голос.
Он повернулся к своему водителю:
- Я на троллейбус, ты - следом.
Ему показалось, что легко и грациозно вскочил на подножку общественного транспорта. "Когда Ты ездил в троллейбусе последний раз?" - спросил кто-то.
Огляделся. На переднем сиденье сидел мальчик, похожий на одуванчик. За ним - старушка. Душу зацепили ее руки. Вспомнил маму. В горле стало тесно.
Быстро взял себя в руки, побежал глазами по лицам других пассажиров. Усталые, унылые, серые. Многие дремали. Стоптанная, нечищеная обувь, неинтересная одежда, женские ноги с вздутыми венами. Это тот народ, для которого он работает?
На следующей остановке он вышел.

 

***
Как всегда, вахтер открыл дверь.
Как всегда, вызвал лифт.
Дома - как всегда - привычный поцелуй в щеку, стандартный ужин, малозначащие фразы.
Потолок приседал.
Он вышел на балкон.
Был слышен негромкий голос Бога.
Однажды Он его уже слышал.


Елизавета СОКОЛ 

 

 

См. по теме:
Книги - проект "Первая книга"
Возможности и предложения - Где купить? 
Фотогалерея - Иное - Фотовыставка Откровений